Один из самых известных венчурных капиталистов Тим Дрейпер создал фонд для работы на постсоветском инновационном пространстве. Оказалось, что его интересует практически все — от биотехнологий до термоядерного синтеза
На прошлой неделе управляющий директор крупнейшей американской венчурной компании Draper Fisher Jurvetson Тим Дрейпер совместно с украинской компанией “Техинвест” объявил о создании венчурного инвестиционного фонда DFJ Nexus. Планируется, что фонд займется инвестированием в инновационные проекты на Украине и в России на ранних стадиях развития. Стартовый размер фонда составит 50 млн долларов, он будет направлен на поддержку четырех десятков начинающих компаний. Со временем фонд распространит свою деятельность и на другие страны СНГ.
Тим Дрейпер
“Из маленькой искры, из маленькой компании, где будут работать три-четыре человека, мы намерены создавать компании, имеющие мировое значение. Но для начальных инвестиций, в первые два года, больших денег не нужно. Самые крупные и известные компании начинались с маленьких инвестиций, а провалы почему-то следовали за огромными инвестициями”, — утверждает выпускник Стэнфордского университета по специальности “Электротехника” Тим Дрейпер. Человек он в венчурном мире легендарный. То, что автор “вирусного маркетинга” (быстрое распространение интернет-продуктов, ставшее основой бизнеса Hotmail и Yahoo!Mail) и крупнейший инвестор в IP-телефонию пришел на рынок СНГ, — событие знаковое, за ним наверняка последуют другие.
– Индия известна своим аутсорсингом и развитием офшорного программирования, Китай — огромный рынок и колоссальные возможности роста. А что вас привлекает на рынках России и Украины, где, в сущности, любой бизнес — венчурный, то есть рискованный?
– Да, риски большие, но и возможности велики. В СССР создавались передовые технологии, действовали прекрасные научно-технические школы, и теперь они получили возможность выхода на мировой рынок. Вообще Россия и Украина хорошо известны венчурным капиталистам благодаря талантливым и предприимчивым людям. Вы наверняка знаете, что русские основали компанию Google, украинец создал PayPal.
Кстати, когда я только начинал работать в этом бизнесе, я познакомился с русским разработчиком Семеном Гейзбергом (речь идет о корпорации Parametric Technology, которая была основана в 1985 году профессором Ленинградского университета С. Гейзбергом, эмигрировавшим в 1974 году в США и работавшим там в области разработки систем автоматизированного проектирования. — “Эксперт”), который вместе с американцем, профессионалом в области делового администрирования, создал компанию для реализации своей идеи. Тогда мы вместе с другими инвесторами вложили в них небольшую сумму денег, примерно два миллиона долларов. В течение семи лет стоимость компании возросла до восьми миллиардов долларов. Я считаю, это был огромный успех. Здесь было объединение российских технологий, американского менеджмента и уникальная возможность предоставить потребителю именно то, в чем он нуждается.
– Какие технологические кластеры могут оказаться интересными для вас здесь?
– Я прилетел в Киев только вчера вечером и уже сегодня увидел четыре проекта, которые можно назвать многообещающими. Во-первых, интересны биотехнологии. В США их развитию препятствуют политические ограничения. Возможно, в России и на Украине таких барьеров будет меньше и появится больше возможностей для развития. Второй пример — на Украине произошла чернобыльская катастрофа, и здесь были созданы уникальные технологии по предотвращению последствий техногенных катастроф, по управлению кризисными ситуациями, по технологиям безопасности. В мире сейчас большой интерес к подобным темам. Есть и другие инновации, которые будут нам интересны. Думаю, большой потенциал есть в военной сфере, который может быть использован в мирных целях. Но, главное, когда появится информация о том, что в бывший СССР пришел крупный венчурный капитал, то идей, пригодных для венчура, станет больше. Этот процесс пойдет лавинообразно: приток капитала приводит к увеличению количества идей.
– Несколько лет назад ваш коллега Дон Валентайн сказал: “Если вы услышите, что я инвестирую в Россию, значит, меня взяли в заложники”. Вы уверены, что другие венчурные капиталисты последуют за вами?
– Дон Валентайн привык работать так, чтобы все компании, в которые он инвестирует, были на расстоянии не более двадцати миль от его офиса. Это типично для венчурного бизнеса, нам необходимо быть рядом с компанией, которую мы развиваем. Но предпринимательство развивается не только рядом с вашим офисом, оно развивается по всему миру. Сейчас этот процесс особенно заметен: для распространения информации не существует ограничений, и мы наблюдаем взрыв активности предпринимателей в самых разных регионах.
Именно поэтому мы приняли решение разместить наши офисы по всему миру, создав сеть дочерних фондов. Сейчас мы можем оказать помощь компаниям из разных частей света. Мы инвестировали в “Бай-ду” — это китайский Google, вложили средства в Skype, созданную датчанином и шведом, которые работали в сотрудничестве с командой из Эстонии. На тот момент эта команда была лучшей в мире в своем направлении. Сейчас у них сорок пять миллионов пользователей. Такие компании меняют ход событий в мире. Мы инвестировали в те технологии, которые обладают хорошим потенциалом, а Дон Валентайн упустил такую возможность. И теперь даже он начинает делать инвестиции за пределами своей двадцатимильной зоны.
Я первым пришел сюда и намерен инвестировать в идеи, потому что не боюсь ранних рисков, ищу новые, первые, самые лучшие идеи. Я хочу своим примером показать другим венчурным капиталистам: приезжайте, здесь есть поле для работы! Мы все работаем лучше, когда нас больше. И каждый из нас может сделать инвестиции в перспективную компанию.
– И все-таки, что мешало венчурному капиталу прийти сюда раньше и что продолжает ему мешать сейчас?
– Это очень большой перечень. (Достает лист бумаги.) Должно быть улучшено законодательство о банкротстве, приняты прозрачные законы, регулирующие налогообложение, или даже созданы специальные зоны с налоговыми льготами. Необходимо также, чтобы государство гарантировало права собственности и не пыталось их отобрать. Очень важно развивать фондовый рынок, биржу. Кроме того, было бы неплохо создать программу инвестиционной помощи малому бизнесу по примеру американских SBIC (Small Business Investment Companies,
собственный капитал таких компаний обеспечивался не только частными источниками, но и государством на льготных условиях. — “Эксперт”). Государству необходимо поддержать появление местных инвесторов, чтобы развивался внутренний рынок. Немаловажна также передача в частные руки образовательной и пенсионной систем. А самое главное, государство должно увидеть преимущества человеческого капитала, знаний, интеллекта по сравнению с нефтью и газом.
– Вы, возможно, знаете, что в России собираются создавать особые экономические зоны для развития хайтека. Это поможет привлечь инвестиции?
– Я думаю, создание таких зон скажется на притоке инвестиций позитивно. Но государство должно как можно больше функций в таких центрах инноваций передавать частным компаниям.
– Заинтересованы ли вы в сотрудничестве с местными инвесторами?
– Мы хотели бы, чтобы нашими партнерами были местные инвесторы. У них уже налажены связи, они лучше знают местное инновационное предложение.
– Как вы будете отбирать проекты и на какую прибыльность ориентируетесь?
– У нас нет типовых проектов, каждая инвестиция индивидуальна. Вначале это оценка людей. Основное в претенденте — страсть, стремление сделать что-то и показать всему миру. Он должен жертвовать всем, чтобы достичь этой цели. Затем уже мы оцениваем бизнес-модели, то, насколько уникальна технология и насколько глобален рынок для этой технологии. Мы нацелены на проекты, которые имеют возможность продаж по всему миру. Если технология рассчитана только на Россию или только на Украину, то, чтобы мы ею занялись, она должна представлять собой что-то уникальное.
Я инвестировал в Hotmail — это технология обмена письмами, в Skype — это передача голоса. Возможно, здесь мы найдем технологию передачи видео, может быть, здесь появится модель биржи, а может, что-то связанное с термоядерными реакциями. Важно, чтобы компания могла показать, как она собирается получить заказчика или клиента, как она собирается становиться прибыльной. Какую прибыльность мы получим, заранее я не знаю. Венчурный бизнес — это когда инвестируются десять компаний, из них половина становится банкротами, в трех вы возвращаете свои инвестиции, одна дает десятикратный рост и еще в одной компании прибыль в сто раз превышает вложения. Это работает в США и Китае, должно сработать и здесь.
Что такое DFJ
Компания Draper Fisher Jurvetson основана в 1985 году в Силиконовой долине и является мировым лидером венчурного инвестирования в технологические компании на начальном этапе. В ее управлении находится более 3 млрд долларов в различных инвестиционных фондах. Компания создала сеть дочерних венчурных фондов по всему миру. Сегодня эта сеть (Draper Affiliate Network) включает в себя фонды, расположенные более чем в 26 городах мира. Обычная сумма инвестирования в один проект — до 100 млн долларов. Область интересов — информационные технологии, нанотехнологии, науки о жизни (биотехнологии, медицина и т. п.), экологически чистые виды энергии.
(c) Максим Благонравин, Expert.ru
